Понятие «травмы» относится к числу базовых в действующей парадигме академической психологими и по сути определяющих стратегию работы современного психолога. Но так ли всё однозначно с понятием «травмы» и есть ли иные точки зрения на понятие «травмы», кроме рациональной или светской, стоящей на защите психологического комфорта эго ? Оказывается, есть.
Итак, согласно определению большинства психологических голосариев «травма» или точнее «психическая травма» — это вред, нанесённый психическому здоровью человека в результате интенсивного воздействия т.н. неблагоприятных факторов среды или остроэмоциональных, стрессовых воздействий на его психику.
Таким образом, «психологическая травма» — это переживание особого воздействия на психику со стороны человека и окружающего мира.
«Психологической травмой» в современной психологии чаще всего считается сильное переживание, т.е. потрясение, шок, стресс и т.п. воздействия, связанные с унижением, оскорблением, лишением идеалов и ценностей или угрозами, включая жизни и здоровью. Иногда физическая травма выступает основой для травмы психической.
Само понятие «травма» происходит от греческого τραῦμα, что буквально значит «рана», т.е. физическое повреждение, под которым понимают нарушение анатомической целостности или физиологических функций применительно к телу.
В данной связи возникает любопытный вопрос — а тождественно ли применение понятия «травма» к психике и душе, как нематериальным категориям, в той же мере, как и к физическому телу ? Ведь психика — это более материализованная часть души в виде набора свойств, а душа — это совершенно невещественная осознающая сущность или «энергетическое образование» ?
С позиции сущностного восприятия оказывается, что применительно к психике и душе, понятие «травмы» имеет свою душевно-духовную специфику, которая существенно отличается от специфики физического «травмирования».
В чём же состоит эта специфика ?
Состоит она, прежде всего, в том, что и психика и душа — это нематериальные категории, энергийно-информационного характера из которых психика * в меньшей степени, а душа в большей являются неуничтожимыми в принципе.
* Психика после смерти тела претерпевает глубочайшие изменения, связанные с отмиранием структуры эго и переходом с восприятия 1-го уровня (телесного) на восприятие 2-го уровня (душевно-духовного).
Иными словами, «травмируется» в действительности то, что ближе к телу, а это психика или более овеществлённая система синаптических и нервных проводников, осуществляющая восприятие и чувствование 1-го уровня.
Душа - это заданный свыше конгломерат энергетических полей и структур, обеспечивающих питание тела и всей психофизиологии высшей энергией и информацией. Именно поэтому душа может быть или светлой (просветлённой), т.е напитанной светом и энергиями духовного осознания или тёмной (непросветлённой), т.е. пустой оболочкой.
Таким образом, «травмировать» душу практически невозможно, как и свет, который может быть только более яркий или менее. На этой картинке с точки созерцания показана светимость души, которая находится под управлением рационального мышления и духовного сознания:
Именно поэтому под «травмированием» души понимается травмирование психики, которое не позволяет душе становиться светлее и напитываться светом истины и духовного знания.
Что же значит «травмирование» души с точки зрения понятия «травмы» ?
Это значит, что у души есть высшая часть (духовная), которую можно назвать матричной или проще говоря "МАТРИЦЕЙ" человека и наполнение этой "матрицы" или формы конкретными качествами, т.е. энергиями (страсти и добродетели).
Не сложно понять, что "матрица" человека, задаваемая Богом, неизменна, а вот её наполение по ходу жизни души страстями или добродетелями изменно и зависит от проблем рода и родителей (родовые повреждения) и характера личной жизни человека (личные повреждения).
Таким образом, "повреждается" не матрица души, а характер наполнения души соответствующими качествами - страстями и добродетелями, как энергиями света или тени души.
Отсюда и вытекает вывод о том, что травмируется и повреждается, прежде всего, психика человека и его ценностный мировоззренческий базис, ответственные за наполнение души конкретным содержанием.
Основа души не может травмироваться, поскольку на душевно-духовном уровне попросту нет грубой и неизменной материальной (физиологической) основы, которая травмируется на уровне физическом, поскольку на душевно-духовном уровне всё носит очень текучий и переменчивый энергетический и информационный характер.
Проще говоря, большинство душевных травм излечимы (исцелимы) по ходу онтологического роста души и когнитивной сферы, поскольку по мере роста души происходят изменения в системе ценностей, которые и приводят к переосмыслению тех или иных событий, включая и травмирующие.
Этот принцип изменения системы ценностей по ходу жизни отражён в самой тримерии человека и наличии трёх уровней роста души:
- — телесного, соответствующего рациональному или психологическому мышлению,
- — душевного, соответствующего жертвенному или обращённому мышлению,
- — духовного, соответствующего духовному или сущностному сознанию святости…
Как реагируют на траму и травмирование разные типы людей, как носители разных систем ценностей (телесных, душевных, духовных) ?
Реагируют они на травму совершенно по разному в зависимости от преобладающих в психике качеств:
Рационал-прагматик (эгоист), находящийся под управлением программы ЭГО, в абсолютном большинстве случаев в ответ на "травмирующее" воздействие, направленное на его важное и неприкосновенное "Я" - обидится, возмутится, разгневается и посчитает это "негативом", "инвазией", "оскорблением", "стрессом", "травмой" и т.д., поскольку такое чувство ему дадут преобладающие страсти - гордость, тщеславие и самолюбие (эгоизм), которые будут задеты при "травмировании".
Нравственный и обращённый к вере (жертвенник), находящийся под управлением программы ЖЕРТВЫ, в абсолютном большинстве случаев в ответ на "травмирующее" воздействие, направленное на его обращённое к Богу сердце ("Не Я"), - примет это без особого раздражения, а более спокойно, как попущенное свыше испытание и посчитает это не "травмой", а искушением во благо, поскольку такое чувство ему дадут добродетели: кротость, терпение, самоотвержение, жертвенность, совесть и др., как альтернатива страстей.
Совершенный и беспристрастный (духовный), находящийся под управлением программы СУЩНОСТИ (ДУХА), в абсолютном большинстве случаев в ответ на "травмирующее" воздействие, направленное на его обращённый и синергийный с Богом бесстрастный дух (высший ум) "Мы", не только не возмутится, но даже брадуется! возможности через "травмирующее" воздействие (искушение) сделать свой дух ещё сильнее, чище и совершеннее. Такое чувство ему дадут высшие добродетели души: мудрость, мужество и праведность, которые и объединяет безусловная и бесстрастная Любовь, кооторую невозможно "травмировать".
Поэтому только жертвенник (обращённый) и духовный человек из любой "травмы", благодаря своей системе ценностей, смогут извлечь пользу, в то время, как рационально мыслящий человек из "травмы" может извлечь только боль, обиду, унижение, горечь, страдание и разочарование, поскольку так отконфигурирована его психика и структура эго.
Таким образом, даже внутри самой психики и души по мере их роста и развития нет «неизменности» и «постоянства», присущих телу, а есть постоянная изменчивость, связанная с возрастанием. Это говорит о том, что «психическая травма», связанная с оценкой тех или иных событий, — это не столь фатальное «повреждение», как травма тела и организма.
Рост души бесконечен и аналогичен росту растения, когда из семечка «духа» вырастает огромное древо когниции:
«Иную притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его.» (Мф. 13:31-32)
Таким образом, «психическая травма» – это очень условное понятие, соответствующее больше статическому (неизменному) состоянию души, которое является скорее противоестественным, поскольку противоречит самим принципам роста и развития души и психики, связанным с онтологическим ростом личности, сменой ценностей и переоценкой тех или иных событий жизни по мере взросления и душевно-духовного роста.
Пример: родители очень строго воспитывали в детстве своего непослушного сына, допуская за непослушание и ложь не только эмоциональное, но и физическое насилие над ребёнком в виде унизительных нравоучений и болезненной порки (ремнём), причём, не единожды. Впоследствии, в течение многих лет ребёнок носил в своей душе унизительные и болезненные воспоминания о том, как глубоко и сильно его «травмировали» родители, в частности отец, таким жёстким подходом к воспитанию. Молодой человек постоянно с болью в сердце вспоминал процедуры болезненной экзекуции со стороны отца, связывая это с его жестокостью, бессердечием и нелюбовью к нему из-за чего у него, вероятно, могла быть повреждена психика и имели место трудности в самореализации.
Однако, повзрослев и став отцом, молодой человек столкнулся с аналогичной проблемой воспитания своего сына, который точь в точь был копией его самого в своём непослушании и лживости. В итоге, перебрав все методы воспитания, отец также был вынужден прибегнуть к аналогичным жёстким методам. Осознав их действенность и необходимость наряду с прочими методами воспитания, молодой человек полностью переосмыслил своё отношение к собственному воспитанию.
В итоге, со слезами на глазах он попросил прощения у своего покойного отца за то, что не осознавал всё это время необходимости применения по отношению к себе в то время «жёстких» мер, за которыми в действительности стояли родительская ответственность и стремление к выработке дисциплинированности и честности, а вовсе не «злость», «жестокость» и «нелюбовь», как ему раньше казалось.
В результате переосмысления молодым человеком изначально ложного родительского мотива использования «жестких» методов воспитания, которые дали в конечном счёте свои благие плоды, привив ребёнку ответственность, честность и дисциплинированность, молодой человек от всей души поблагодарил своего отца за его «жёсткие» методы воспитания и даже допустил мысль о том, что оснований для строгости по отношению к нему с точки зрения совести у отца было гораздо больше, чем он реально её проявлял.
Всё это стало итогом личного взросления и когнитивного роста, связанного с переоценкой целей, задач и глубины психотравмирующего события. В итоге, «детской» травмой молодого человека всё это время было только болезненное ущемление его юношеского высокомерия, тщеславия и эгоизма (самолюбия), глубоко укоренённых в душе.
Проще говоря, в результате применения жёстких воспитательных методов со стороны отца, эго юноши, не знавшее ещё важности самоограничения, было нарушено и «уязвлено». Данное нарушение целостности эго не прошло бесследно, самые ущемлённые качества эго (тщеславие, самолюбие, гордость и др.) образовали в эго сознании ложную структуру чрезмерно эмоциональной оценки травмирующего события, которая и запечатлелась «психической травмой», а фактически была захоронена в душе и памяти, как злая память на «жестоких» родителей. В христианской психологии данный порок именуется «злопамятностью».
На этом примере мы увидели, как работает система страсти под видом облечения в «психотравмирующее» или «негативное» событие любого события, угрожающего целостности эго (Я).
В то же время, после верного переосмысления данного «психотравмирующего» события, а фактически акта покаяния, оно перестало быть «травмой», а стало тем, чем и было изначально – формой проявления родительской ответственности, строгости и любви, но не в форме «пряника», а в форме «кнута», поскольку в той ситуации требовался именно «кнут любви», поскольку «пряники» уже не действовали.
Примерно по такому же сценарию фактически развивается любая «психическая травма», которая остаётся «травмой» в психике и душе только до её переосмысления, как жизненного урока. После правильного переосмысления от бывшей «травмы» не только не остаётся следа, но даже извлекается положительный опыт, как урок осознания, подобный микро инсайту или озарению, наполняющему душу светом прощения, раскаяния, гармонии и любви.
В этом заключается универсальность инструмента покаяния в христианской психологии, как возможности исцеления по сути любых психических и душевных «травм», т.е. не только личного, но и родового и даже первородного повреждений.
Собственно, именно из этого понимания принципа «травмы», как искушения (испытания) вытекает известное правило о том, что «всё то, что нас не убивает окончательно, — делает сильней и мудрей».
Таким образом, понятие «психической травмы» в действительности — это преимущественно «возрастное» или «переходно-возрастное» явление, связанное с незрелостью когнитивной сферы (души) и болезненным ущемлением человеческого самолюбия (эгоизма).
Если все виды воздействий, направленных на человеческое эго и его нерушимость, считать «психотравмами», как предлагает рациональная психология, то любой внутренний подвиг, любое проявление героизма, любое самопожертвование, любое подчинение, любое духовно-нравственное воспитание и образование, связанное в той или иной мере с принуждением, подчинением и «насилием» над душой, — окажутся «психотравмами», что является полнейшим абсурдом и проявлением сверх эгоизма, не желающего оставлять зоны комфорта.
Именно из ложного понимания проблемы трансформации эгоизма берёт начало тема и проблема семейного насилия.
Иными словами, в основе практически любой «психической» травмы лежит чаще всего самообман (ложь), как слабость когнитивной сферы (сил души) для достойного выдерживания соответствующего испытания силой правды.
Говоря о
При этом в случае «травмы», оценщиком «травмирующего» события выступает не совесть в лице добродетелей души: подвига, долга, чести, смирения, терпения, жертвенности и т.д., а эгоизм в лице страстей: гордыни, тщеславия, самолюбия, раздражения, гнева, мстительности, злопамятности и т.д.
В данной связи не сложно понять, что по существу «психическая травма» рационального характера – это страстная эмоциональная память, связанная с ложной и пристрастной оценкой события человеческим Я (эго). Другими словами «психическая травма» — это по большей части ТРАВМА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ЭГОИЗМА (самолюбия), который считает себя «неприкасаемым» и потому достойным исключительно «зоны комфорта». При этом всё, что выводит эгоизм из зоны личного комфорта, заставляя задумываться и переосмыслять свою систему ценностей, — воспринимается им «психотравмирующим событием».
В данной связи у святых отцов церкви есть совершенно чёткое понимание самолюбия, как основы всех зол, подлежащей самому безжалостному искорению. Т.е. в данном случае идёт речь о том, что очищение души от страстей — это и есть «психотравмирующий процесс» с заранее заданным конечным результатом.
«Самолюбие есть мать неизобразимых зол. Кто побеждается им, тот входит в союз и со всеми прочими страстями» (Феодор Эдесский, Главы деятельные, 61)
Таким образом, с точки зрения нравственно-ориентированной психологии, никакой «психической травмы», как явления в душевной реальности не существует в принципе, а существует система ложного понимания и ложной оценки испытаний (искушений), которые направлены на выработку устойчивости. Безусловно, при этом имели, имеют и могнут иметь место случаи откровенной патологии и издевательств, но это случаи исключений из общего правила травмирования эго и психики.
Данное обстоятельство объясняет, что понятие «психической травмы» имеет место преимущественно к эго сознанию и эго восприятию 1-го уровня (психологического).
На более высоких уровнях уровне внимания (нравственном и жертвенном) понятия «психической травмы» практически не существует, поскольку там оценку любого события осуществляет совесть через призму добродетелей души, включая смирение и бесстрастие, которые невозможно «травмировать» в принципе, ибо это уже духовные качества и состояния.
Именно этим эффектом бесстрастного восприятия любого уничижения и объясняется феномен юродства, когда люди сами намеренно предлагают себя «травмировать» любыми способами, для испытания силы устойчивости в невозмутимости любви, вплоть до готовности идти на смерть за Истину. Данный феномен как раз и связан с тем, что в данном состоянии происходит полное отключене эго ума и включение духовного сердца через которое проявляет себя Дух Утешитель. Именно этим эффектом жертвенной актуализации силы духа и объясняется эффект мученичества в христианстве и православии. Разумеется ни о какой «психической травме» при этом и речи не идёт, поскольку это духовное, бесстрастное и нетравмируемое в принципе состояние души.
Таким образом, понятие «психической травмы» в реальности имеет отношение только к эго состоянию человека, как страстному, когда травмируются по сути преимущественно защиты эго.
В душевном состоянии (жертвенном) понятие «травмы» уже неприменимо в чистом виде, поскольку носит уже отчасти «осознанно подвижнический» характер осознанного мученичества (аскезы) и подвига жертвенности.
В духовном же состоянии человека, как совершенном, понятия «психической травмы» не существует в принципе, ибо бесстрастный дух нельзя в принципе ничем «травмировать», как и Самого Бога.
У любого рационального психолога в данной связи может возникнуть ряд резонных вопросов:
- Как люди «психически травмируют» друг друга ?
В действительности никто никого намеренно не «травмирует», просто человеческое эго устроено таким образом, что если его не подвергать «испытаниям» (искушениям), оно закоснеет в иллюзии своего «величия» и «комфорта», которые и испытываются жизнью и другими эго.
Преп. Авва Дорофей сравнивал в притче человеческое самолюбие (эгоизм) с кипарисом, который можно выкорчевать только до определённого возраста. Затем, когда кипарис укоренится, выкорчевать его становится уже невозможно.
- Как понять то, что было оказано травмирующее воздействие ?
В действительности в душевной сфере существует высший закон обратной связи, работающий посредством инструмента совести. В том случае, когда одна душа причиняет другой душе боль (осознанно или неосознанно), совесть…
…свидетельствует об этом внутренним голосом и болью в сердце. Не слушать и не чувствовать этого голоса совести может только бесчувственный или бессовестный человек.
* Во многих духовных школах и монастырях, где идёт целенаправленная работа с эгоизмом и страстями, некоторые духовные наставники намеренно используют жёсткие методы и аскетические упражнения для ускоренной проработки страстей и эгоизма.
- Как люди переживают опыт «травмы» ?
Разные с точки зрения онтологического возраста и глубины проработки личного эгоизма люди переживают опыт «травмирования» по-разному.
Как уже говорилось, духовно образованные люди, знающие устройство ЭГО, выносят из травм опыт и душевную силу (энергию), а потому становятся благодаря таким травмирующим «тренажёрам» (искушениям) сильнее.
Необразованные духовно люди, занятые укреплением своего эго и зоны «эго комфорта», в большинстве случаев делают из «травм» своих личных пожизненных монстров и тюремщиков души, которые мучают их и держат на цепи на протяжении всей жизни до самой смерти, препятствуя переосмыслению травмы и выходу на более высокий уровень личной гармонии и совершенства.
С точки зрения парадигмы христианской психологии весь парадокс духовного совершенствования (спасения души) посредством осознанного перехода от «ветхого» и страстного состояния души к «новому» духовно-нравственному - это путь не «комфорта», а сплошных «травм» из которых самая большая «травма» - это полное самораспятие и умерщвление эго, как основы человеческой повреждённости.
«Нам надлежит быть не только телесных страстей убивателями, но и душевных страстных помыслов истребителями, подражая тому Святому, который говорит: во утрия избивах вся грешные земли, еже потребити от града Господня вся делающие беззакония (Пс. 100, 8); т.е. телесные страсти душевные беззаконнующие помыслы.» (Преп. Максим Исповедник, Умозрительные и деятельные главы, выбранные из семисот глав Греческого Добротолюбия, 73)
«Главное расположение, гнездящееся в самой глубине души у человека, падшего и еще не восставшего, есть самолюбие, или эгоизм. Это расположение так естественно, всеобще, сильно, неотразимо, что Аристотель в своем нравоучении написал: «даже и добрый человек все делает для себя, потому и должно любить себя». Вот почему заповедуется в самом начале доброй жизни во Христе Иисусе отвергаться себя, потом во все продолжение хождения в след Христа не себе угождати (Рим. 15, 1), не своего искать (ср.: Флп. 2, 4).
Когда Макарий Великий * советует войти глубоко внутрь себя и убить на самом дне сердца гнездящегося змия, то разумеет под сим змием самолюбие (эгоизм).» (Св. Феофан Затворник, Воплощённое домостроительство, С.387)
Впервые опубликовано на сайте www.psyheo.by >>>
