Автор статьи Кирилл Карпенко, педагог-психолог, Красноярск, kekarpenko@mail.ru
Статья опубликована: Школьный психолог. - 2011. - № 16
Маленький «алкоголик»
Это начальная стадия игры «Алкоголик» или её детский вариант. Эрик Берн: «Прототип [игры «Алкоголик». К. К.] трудно соотнести с самой игрой из-за его сложности. Однако дети, особенно дети алкоголиков, часто пользуются маневрами, характерными для алкоголиков. Дети, играющие в "Попробуй поймать меня", лгут, прячут вещи, напрашиваются на брань, ищут тех, кто им посочувствует, и обычно находят сердобольную соседку, дающую им подачки, и т.д. Самобичевание при этом часто откладывается на последующие годы».
«Маленький «алкоголик», как и «Алкоголик», это не просто игра, это целый жизненный сценарий, предписывающий человеку, что он должен быть неудачником. Сценарий – это непрерывно действующая программа, которая возникает в раннем детстве под родительским влиянием и которая определяет поведение человека в решающие моменты жизни.
В формировании сценария обычно участвуют оба родителя, причём родитель противоположного пола даёт ребёнку определённые предписания, а родитель того же пола показывает, как их нужно выполнять. Например, отец может говорить дочери, что женщина должна быть красивой, а мать демонстрирует, что для этого нужно делать.
Сценарий – это непрерывно действующая программа, которая возникает в раннем детстве под родительским влиянием и которая определяет поведение человека в решающие моменты жизни.
В нашей практике типичным является, когда трудный ребёнок является членом неполной семьи, живёт с матерью, а родители в разводе по причине алкоголизма отца. То есть ребёнок многие годы наблюдал, как родители играли в «Алкоголика», полностью структурирующего жизнь всей семьи. Папа был плохим мальчиком (Алкоголиком) и плохо себя вёл (пил), а мама играла роль Преследователя. В конечном счёте, мать принимает решение о разводе, но не потому что она решила начать жить принципиально по-новому и отказаться от игры, а лишь потому, что игра «Алкоголик» на своих поздних стадиях носит крайне деструктивный характер во всех сферах жизни.
Когда игра заходит слишком далеко, люди склонны скорее сменить роль в игре, нежели полностью от неё отказаться. Алкоголик может перейти на роль Спасителя, например, помогает другим алкоголикам в психотерапевтической группе справиться с алкоголизмом. Так и семья после развода продолжает играть в «Алкоголика», только роль, которую играл отец, должен теперь играть сын. И он делает всё, чтобы быть плохим мальчиком и оправдать ожидания матери: ворует, лжёт, прогуливает уроки, дерзит взрослым, дерётся с детьми плохо учится, курит и др. Мать соответственно может продолжать исполнять роль Преследователя, но занимается исправлением уже не мужа, а сына.
Соответственно, важнейшим направлением работы психолога является консультирование матери. Главный вопрос, на который должна ответить мать Маленького «алкоголика» заключается в том, что она будет делать, когда её сын станет себя хорошо вести? О чём она будет с ним разговаривать по вечерам, если его не в чем будет упрекнуть? Что будет делать, в те часы, которые она тратит на посещение психолога, социального педагога, психиатра, невролога, совета профилактики, постоянные вызовы в школу?
В процессе психотерапевтической работы важно поговорить о том, могла ли женщина ещё до замужества понять, что её избранник станет алкоголиком? Почти всегда мы получаем положительный ответ. Иногда женщины признаются, что за ними ухаживали мужчины, которых не нужно было переделывать, которые проявляли заботу, дарили цветы, читали стихи. Но такие поклонники с отвращением отвергались, а в мужья выбирались «настоящие мужики», которые потом и пили и били своих жён. Соответственно, необходимо также подумать о том, какого мужчину хочет видеть она рядом с собой. Многих женщин этот вопрос ставит в тупик. У них уходит несколько недель на то, чтобы появился вполне конкретный и адекватный (с помощью психолога) образ желанного спутника жизни. Следующий вопрос: «Каким Вы хотите видеть своего ребёнка? Сегодня вы характеризуете его словом «придурошный». Вы констатируете факт и выражаете свою отрицательную оценку его поступков или программируете его поведение подобными словами?»
Другое направление работы: сам Маленький «алкоголик». Сценарий программируется родителями в раннем детстве и на базовом уровне представляет собой явление полностью суггестивное. Берн сценарное предписание даже назвал «проклятием» (curse). Поэтому часто работать с неадаптивными сценариями на уровне убеждений, пытаться рационально показать их несостоятельность неэффективно. Важнейшим понятием психотерапии в этом аспекте является «разрешение» - вмешательство, которое дает индивидууму разрешение не повиноваться родительскому запрету, если он готов, хочет и способен освободиться от родительских провокаций. Например, вместо того чтобы копаться в прошлом Алкоголика и пытаться найти причины его неадаптивного поведения, можно просто сказать «Не пей!» или «Я разрешаю тебе не пить. Ты вовсе не обязан это делать. Я освобождаю тебя от этого бремени». Простота такого подхода не должна нас смущать: всё дело в том, как это говорит психолог, и верит ли он в то, что говорит.
Школьный психолог, конечно, должен подходить к освобождению ребёнка от родительского влияния с большим тактом и осторожностью. Здесь большую помощь могут оказать художественные фильмы «Свобода – это рай» («СЭР») (1989 год, реж. Сергей Бодров-старший) и «Маэстро с ниточкой» (1992 год, реж. Георгий Реутов). Это фильмы про жизнестойких детей [3, 142], бросивших вызов своей судьбе. Немногие взрослые решаются отказаться от сценария и самостоятельно решать важные вопросы своей жизни. Поэтому удивительно, что некоторые дети на это способны. Начиная свою жизнь в крайне неблагоприятных социальных условиях, им удаётся добиться успеха и стать достойными членами общества.
~C~Жизнестойкие дети– дети, преодолевающие отрицательное влияние неблагоприятной окружающей обстановки и добивающиеся успеха в жизни.
Главный герой фильма «СЭР», Саша Григорьев - воспитанник спецшколы. Он мечтает найти своего отца, который сидит в тюрьме, Саша никогда его не видел. Ради этой мечты он сбегает из спецшколы, хотя знает, что это грозит ему как наказанием начальства, так и местью других воспитанников. Но всё же его мечта осуществляется. Когда Саша добился встречи с отцом в колонии строгого режима, он стал ободрять отца-рецидивиста, что всё у них будет хорошо, что он найдёт работу, у них будет свой дом. То есть подросток в отношении своего отца сам занял позицию Заботливого Родителя и не только отказался от предначертанного судьбой сценария, но и отца программировал на другую жизнь.
Эти фильмы достаточно серьёзны и скучны для детей. Но ребята, которые уже сделали шаги на преступном пути, имеют приводы в милицию, участвовали в судебных разбирательствах в качестве обвиняемых, отбыли срок в Центре временного содержания несовершеннолетних правонарушителей (ЦВСНП), смотрят фильмы про подростков из спецшколы с большим интересом.
Анализ
Тезис: Я плохой мальчик. Посмотрим, сможете ли Вы меня остановить.
Антитезис: Очень сложен – психотерапия.
Цель: вызвать социальное осуждение.
Роли: Маленький «алкоголик», Преследователь, Спаситель.
Социальная парадигма: Ребёнок – Родитель.
Ребёнок: «Опять я всё сделал неправильно».
Родитель: «Ты весь в отца».
Психологическая парадигма: Ребёнок – Ребёнок.
Ребёнок: «Как у меня получается, мама?»
Ребёнок: «Отлично, такими темпами ты станешь неудачником гораздо быстрее своего отца».
Ходы: Провокация – наказание.
Выгода:
1. Внутренняя психологическая – удовлетворение желания, бунт; самобичевание.
2. Внешняя психологическая – избегание любой близости.
3. Внутренняя социальная – «Маленький «алкоголик».
4. Внешняя социальная – Времяпрепровождение «Я им показал наших».
5. Биологическая – обмен транзакциями гнева и страха.
6. Экзистенциальная – Все хотят меня обидеть.
Шалун
Эта игра очень распространена в школьной жизни и довольно проста: ученик различными способами нарушает дисциплину, Учитель отвлекается на это, раздражается, наказывает Шалуна.
Понять суть игры можно на следующем примере. Учитель второго класса жаловалась на Шалуна. Ребёнок имел привычку на каждом уроке много раз произносить какое-нибудь забавное слово: им он комментировал, слова учителя и учеников, заполнял паузы, выкрикивал его. Ученики смеялись, Учитель нервничал. Педагогу было рекомендовано применить технику психологическое айкидо [5], то есть не бороться с активностью ребёнка, а поощрить и усилить её. Хотя преподаватель считала, что с её контингентом это не работает, всё же согласилась попробовать.
В этот день ученик (назовём его Иваном) повторял слово «бомжик», вставлял его везде, где можно и нельзя. Когда учитель дошла до высокой степени раздражения, она вспомнила рекомендацию психолога:
- Иван, встань.
Иван, довольный вниманием, с радостной улыбкой встал.
- Иван, скажи слово «бомжик» 10 раз.
На лице Шалуна отразилось даже не удивление, а испуг:
- Зачем?!
- Ну, тебе же нравится произносить это слово. Я даю тебе возможность сказать его 10 раз подряд, а мы все послушаем.
Учителю не удалось убедить Ивана произнести заветное слово даже один раз. Во время диалога другие ученики стали показывать в Шалуна пальцами и дразнить его: «Бомжик! Бомжик!» Иван сел на своё место в крайнем смятении.
К концу урока ребёнок оправился от удара и попытался возобновить игру. Учитель повторила свой приём. В это время ученики по очереди давали свои варианты ответов на поставленные вопросы. Когда очередь доходила до Шалуна, ему предлагалось вместо ответа произносить слово «бомжик». Ученик сильно обиделся на Учителя. Мы уже упоминали, что выход из игры всегда чреват социальным осуждением. Игра «Шалун» стала весёлой «традицией», а учитель в одностороннем порядке, без предупреждения вышла из неё. Это конечно очень неприятно для других игроков. Но главное, что после этого урока Иван никогда больше даже не пытался начать эту игру!
Проведя транзакционный анализ, мы видим, что на психологическом уровне Шалун был в позиции Ребёнка, а Учитель в позиции Родителя. Транзакции были дополняющими.
Ребёнок: «Я плохой мальчик, я – шалун».
Родитель: «Ты очень плохой мальчик, просто отвратительный».
Применяя психологическое айкидо, Учитель совершила транзакционную реакцию от Взрослого Взрослому. Транзакция стала пересекающейся: игра прекратилась.
Ребёнок: «Я плохой мальчик, я – шалун».
Взрослый: «Можешь шалить, я тебе разрешаю».
Здесь не лишним будет вспомнить о главном положении теории игр: всякое общение (по сравнению с его отсутствием) полезно и выгодно для человека. Одна учительница искренне призналась, что трудные ученики лучше покладистых, потому что трудный даже через десять лет после окончания школы, встретив на улице своего бывшего педагога, радостно улыбнётся, поздоровается и поинтересуется делами учителя. Ведь за школьные годы между ними происходил интенсивный обмен «п
