Научная группа, которой руководит доктор исторических наук, профессор Центра социальной антропологии Российского государственного гуманитарного университета Марина Бутовская, называется «Центр эволюционной антропологии Института этнологии и антропологии РАН».

Объект исследования эволюционных антропологов – происхождение человека, его генетическое родство с другими приматами, эволюция поведения человека и его психики. «Наша группа в основном занимается изучением поведения человека, поиском общечеловеческих корней агрессии, миролюбия, альтруизма, мужской и женской привлекательности», – рассказывает профессор Бутовская. Именно эта последняя тема – какие биологические, эволюционные факторы определяют сексуальное поведение современного человека – и стала темой нашего интервью. Именно этой теме уделено больше всего внимания в только что вышедшем интереснейшем исследовании Марины Бутовской «Язык тела: природа и культура (эволюционные и кросс-культурные основы невербальной коммуникации человека)» (М.: Научный мир, 2004).

– Марина Львовна, может быть, самая главная, фундаментальная биологическая константа в человеке – его сексуальное поведение. Но прежде чем мы поговорим об этом, хотелось сначала узнать: а зачем природе вообще понадобилось два пола – мужской и женский?

М.Л. Бутовская: – Как правило, когда начинают говорить о сексуальном поведении человека, не отдают себе отчета в том, что эти два пола присутствуют по крайней мере уже у всех млекопитающих. Мало того, эти два пола есть, по сути дела, у большинства многоклеточных животных. Два пола как природный феномен формируются на заре эволюции животного мира.

Исходно этих полов не существовало, размножение было бесполым. Стало быть, что-то заставило организмы переходить к совсем другой стратегии размножения.

– Что же?

М.Л. Бутовская: – Дело в том, что двуполое размножение позволяет обеспечивать большую генетическую вариабельность потомства, и это очень функционально значимо. Когда организмы живут в некой стабильной, неизменной среде, скажем, в море со стандартной температурой, когда нет смены сезонов и эта ситуация стабильна в течение миллионов лет – никаких проблем нет: бесполое размножение вполне эффективно. Набор генетического разнообразия, которое в таких популяциях присутствует, вполне обеспечивает существование вида.

Как только ситуация меняется, например, происходит резкая смена экологических условий или организм начинает осваивать какую-то новую среду, которая характеризуется, во-первых, непредсказуемостью климатических условий, а во-вторых, непредсказуемостью сезонной обеспеченности продуктами питания, значительное преимущество получают организмы с половым размножением. Всегда есть шанс, что при изменении внешних условий какие-то новые комбинации генов позволят части особей выжить. В итоге – вид сохранится.

Ваш вопрос можно заострить: почему два пола – почему не три, пять или десять? Опять же этому есть чисто эволюционное объяснение.

Известно, что существуют разные типы половых продуктов (гаметы). У мужчин эти гаметы небольшие: сперматозоиды имеют минимальные размеры, в них мало питательных веществ, но зато их много и они очень подвижные; женские продукты – яйцеклетки, крупные, и в них достаточное количество питательных веществ для того, чтобы происходило развитие.

Допустим, что исходно в популяции существовали разные варианты гамет – от самых мелких до самых крупных. Когда происходит отбор, постепенно все средние варианты отсекаются, потому что они не могут конкурировать ни со сперматозоидами (их много, и на их производство особь затрачивает минимум энергии), ни с яйцеклетками (их мало, зато они богато обеспечены питательными веществами). Происходит так называемый дизруптивный отбор, когда вся популяция распадается на два крайних варианта, а средние варианты отсекаются. Выживают только те организмы, которые становятся мужскими или женскими. Дальше они приходят между собой во взаимодействие.

– Тем не менее существуют организмы андрогинные, гермафродиты. Как с этим быть?

М.Л. Бутовская: – Безусловно, эти явления имеют место. Определенный процент гермафродитов может присутствовать в любой популяции у видов, для которых типично наличие мужского и женского пола. В человеческой популяции тоже бывают гермафродиты, но это чаще всего связано с нарушениями в процессе индивидуального развития конкретных людей. Чаще всего это происходит, когда случается сбой в раннем эмбриогенезе.

Но существуют виды, для которых гермафродитизм как форма воспроизводства типичен. Как правило, это более низко развитые организмы, нежели человек. Млекопитающих-гермафродитов практически нет. Гермафродитизм распространен, например, у червей. В этом случае происходит спаривание между двумя гермафродитами и обмен противоположными продуктами. Но даже тогда гермафродиты обмениваются половыми продуктами друг с другом. Когда мы говорим, что данный индивид гермафродит – это не значит, что он способен к самооплодотворению (то есть что его собственная сперма оплодотворяет собственные же яйцеклетки). Так что правило перекрестного оплодотворения между мужским и женским полом всегда сохраняется. Разнообразие, которое нужно для природы, обеспечивается.

– Здесь, по-моему, кстати привести цитату из вашей книги: «Базовые различия между полами вряд ли преодолимы»…

М.Л. Бутовская: – Речь идет о базовых биологических различиях между полами. Никто не говорит, что эти различия должны определять или фиксировать, например, возможность выбора профессии, жизненного пути и так далее.

Когда я говорю о базовых различиях, речь идет о биологических различиях. Они состоят в том, что у мужчин всегда будут XY хромосомы, у женщин XX хромосомы. В среднем у мужчин в составе тела мышечная компонента всегда выше, чем у женщин, как бы женщины ни тренировались.

У мужчин жировой компонент всегда меньше, чем у женщин, как бы женщина ни старалась худеть. У мужчин мышечная масса составляет в среднем 40 процентов веса тела (примерно 30 кг), а у женщин – около 30 процентов (около 18 кг). Напротив, жировой компонент в теле женщины куда выше, чем в теле мужчины: для женщины это примерно 25 процентов массы тела, для мужчины – около 15 процентов. Как только женщина теряет необходимую процентную составляющую своего жира, она перестает быть репродуктивно способной – у нее, например, исчезают месячные. Это уже нарушение. Для сохранения нормальной менструальной функции женщине необходимо иметь не менее 22 процентов жировой массы.

В принципе каждый пол эволюционно был ориентирован на максимальную успешность в выполнении определенных функций. Женщина при всех условиях, любым путем должна была обеспечивать воспроизводство. Если вид не может сохранить себя, то все остальное с эволюционной точки зрения уже не имеет никакого смысла. Поэтому все процессы, которые связаны с деторождением, у женщины оптимизированы. Все «просчитано» на биологическом уровне до деталей. Отбор это контролировал и продолжает контролировать и сейчас.

Мужчин природа контролирует в том плане, что они должны быть способны к воспроизводству – импотент не оставит никакого потомства. Для мужчины важно найти партнершу. Но мало того, эта партнерша должна по каким-то причинам предпочесть именно этого мужчину, а не другого.

Женская избирательность всегда остается более острой проблемой, чем мужская. Известно, как это ни парадоксально, – мужчины менее избирательны в выборе партнерш, они потенциально способны вступать в половые связи с несколькими партнершами. Для женщин это невозможно, потому что они должны вкладывать существенные силы в ребенка: девять месяцев беременность, затем кормление ребенка, забота о нем. Если женщина неправильно выбрала партнера, она может остаться на бобах. У мужчин нет такой проблемы, минимальный вклад, который он может сделать, это его сперматозоид.

– Получается, что сама природа так «сконструировала» мужчину, что он склонен к беспорядочному половому существованию (промискуитету) или к полигинии? Вот и вы пишете: «…исследования эволюционных психологов показывают, что мужчины обладают более сильным половым влечением по сравнению с женщинами и хотят иметь больше кратковременных половых партнеров, чем женщины, и эти различия оказываются базовыми для понимания сути человеческой сексуальности».

М.Л. Бутовская: – Нет, природа никуда мужчину не склоняет. В эволюции существуют так называемые эволюционно стабильные стратегии. Это такие стратегии, которые отбором не отсекаются и не исчезают – настолько они хороши. Есть такие стратегии, которые при всех условиях должны соблюдаться, иначе потребуется кардинальная смена базовых основ выживания вида – каковым был как раз переход от бесполого размножения к половому. Но, пока существует половое размножение, по крайней мере у человека и его ближайших родственников, существует и несколько альтернатив стратегий и для самок (женщин в данном случае), и для самцов (мужчин).

В человеческом обществе этот феномен можно проанализировать на примерах обществ с разным уровнем индустриально-экономического развития и обитающих в разных условиях среды. В каждом из этих типов обществ существуют разные стратегии сексуального поведения. Одни стратегии – это стратегии, ориентированные либо на промискуитет, либо на полигамию, то есть на то, чтобы иметь несколько партнеров; другие стратегии ориентированы на формирование устойчивой, долговременной моногамной связи. Первые стратегии хороши там, где мужчины, по сути дела, могут узурпировать женщин. Скажем, это арабские культуры: большинство мужчин не имеют вообще ни одной жены, а часть очень хорошо обеспеченных мужчин имеют много жен – гарем. Здесь все завязано на ресурсы и власть.

По моим собственным наблюдениям, наши европейские представления о моногамии как единственно возможном способе брачных отношений в арабском мире даже женщинами встречаются с сомнением. Например, египтянки часто говорили мне о том, что возможность оказаться второй женой не так отвратительна, как кажется европейским женщинам. Хотя в Египте многоженство распространено в незначительном масштабе. По мнению тех же египтянок, даже брак на правах второй жены с состоятельным человеком может быть предпочтительней брака с неимущим. Для женщины из бедных слоев общества брак с богатым – это статус, обеспеченность их детей. Брак с бедняком лишает потенциальных детей каких-либо перспектив на будущее.

– Каким бы красавцем этот нищий ни был?

М.Л. Бутовская: – В данном случае мужская красота ничего не решает.

Второй вариант – стратегия моногамных постоянных связей. Чаще всего это характерно для тех обществ, где ресурсов не очень много, но в принципе эти ресурсы можно добыть и где вероятность того, что женщина сама обеспечит будущее своего ребенка, очень мала. Мужчина должен участвовать в заботе о ребенке и при