На книжных полках психологической литературы появилась новая интересная работа – «Мужчины, которые ненавидят женщин, и женщины, которые их любят» автора Сьюзен Форвард. Читателям это название вполне может напомнить заглавие популярной и чуть ли не единственной на сегодняшней день психологической книги, целиком и полностью посвященной любовной зависимости во взаимоотношениях, – «Женщины, которые любят слишком сильно» автора Робин Норвуд.
Действительно, обе эти книги посвящены непростым взаимоотношениям между мужчиной и женщиной, каждый из которых играет определённую «роль» в формировании сценария «зависимого поведения».
Что общего в этих двух книгах? Они обе описывают истории пострадавших от любовной зависимости мужчин и женщин, т.е. представляют собой живой материал, основанный на переработанном опыте их авторов - практикующих психологов.
Авторы обеих книг обращают внимание на главную причину формирования «нездоровых отношений» - неразрешённые проблемы детско-родительских отношений, в результате которых у подросшего «взрослого ребёнка» остаётся симбиотическая зависимость или контрзависимость от одного или обоих родителей, заставляющая его вновь и вновь отыгрывать знакомую травму детства на отношениях со своим партнёром.
Причём, как отмечают психологи в обеих книгах, эти партнёры притягиваются друг к другу с поразительной точностью, подходят друг другу как ключ к замку, складываются как пазл, составляющий картину «болезненных отношений», являются зеркальными отражениями друг друга.
Если Робин Норвуд основной акцент в книге делает на женщинах – «рабынях любви», которые испытывают страстную потребность в близости, жажду любви, стремятся к слиянию с невнимательными и эгоистичными партнёрами, то Сьюзен Форвард уделила больше внимания характеристике «мужского» типа, которого так и назвала мизогин или, по-русски, женоненавистник. Мизогин бежит от близости, при этом не отпуская партнёршу от себя, а скорее держа её в плену своих деструктивных эмоций.
Мне бы хотелось сразу же оговориться, что «мужской» и «женский» типы во взаимоотношениях двоих людей так называются условно, исходя из принятых культурных стереотипов, для облегчения понимания содержания. В реальности они не жёстко привязаны к конкретному полу, т.е. женскую роль жертвы может играть в отношениях представитель сильного пола, в то время как мужская роль может разыгрываться в отношениях женщиной. Более того, по своему опыту, хотелось бы добавить, что один человек на протяжении своей жизни может вступать в отношения, в которых он играет разные роли – рабы любви (пассивной жертвы) или мизогина (агрессивного преследователя). Это объясняется общностью боли или единым корнем психологической травмы, которую получают и мужчины и женщины в отношениях со своими родителями.
«Женская» позиция жертвы/ «рабы любви» и стремление к близости с эмоционально неуравновешенным мужчиной, причиняющим психологические страдания, может быть названа «болезненной любовной зависимостью», если присутствуют следующие признаки, перечисленные в книге Р. Норвуд:
- Как правило, жертва росла в неблагополучной, дисфункциональной семье, где эмоциональные потребности не встречали отклика. Отношение матери к жертве характеризовалось скорее амбивалентным отношением – она то проявляла к ней материнское внимание и заботу, то внезапно лишала её своего внимания, испытывая раздражение и отвергая. Таким образом, жертва сама получала мало подлинной заботы, а потому пыталась компенсировать эту неудовлетворённую потребность, становясь нянькой, особенно для тех мужчин, которые, по той или иной причине, кажутся ей ущербными.
- Поскольку «жертве» так и не удалось повлиять на своих родителей, чтобы они давали недостающие любовь и внимание, «жертва» остро реагирует на знакомый тип мужчины, которого снова можно попытаться изменить, отдавая ему свою любовь. Она не знает, когда партнер удостоит ее любви, а когда будет груб и жесток. Сама не осознавая того, женщина начинает торговаться за любовь и одобрение мужчины.
- Из страха оказаться брошенной, «жертва» готова делать всё, что угодно, лишь бы не дать связи порваться. Для «жертвы» нет почти ничего слишком хлопотного, трудоёмкого или дорогостоящего, если это может помочь человеку, к которому она привязана. Привыкнув к недостатку любви в личных отношениях, «жертва» готова ждать, надеяться и ещё усерднее стараться угодить. Она делает его центром собственной жизни и ради него она готова терпеть любую жестокость. В отношениях «жертва» гораздо больше опирается на мечту о том, какими они могли бы быть, чем на реальную ситуацию.
- Лишившись партнера, она испытывает сильнейшую боль и страдания. Она чувствует, что не может жить без этого человека, потому что отношения с ним дают ей ощущения, с которыми не сравнятся никакие другие.
- В отношениях «жертва» каждый раз готова принять на себя большую долю ответственности, вины и упрёков, поэтому, как правило, в такие отношения попадают сильные, независимые в других областях женщины. Самооценка «жертвы» находится на критически низком уровне, и в глубине души она считает, что недостойна счастья. Скорее, она уверена, что должна ещё заслужить право наслаждаться жизнью.
- «Жертву» тянет к людям, которые отягощены проблемами, требующими разрешения, или же она ввязывается в запутанные, неопределённые и эмоционально болезненные ситуации, что не позволяет ей сосредоточиться на ответственности, которую она несёт за саму себя. «Жертву» не привлекают добрые, надёжные, уравновешенные партнёры, которые проявляют к ней интерес. Ей они кажутся скучными и неинтересными.
Кто же он этот партнёр «рабы любви», к которому женщина испытывает страстное эмоциональное влечение и чем он так привлекателен для неё?
С. Форворд приходит к следующим выводам в своей книге, описывая мизогина:
- Мизогин проявляет к женщине раздвоенное, амбивалентное отношение – страстное чувство любви, внезапно и часто сменяющееся чувством ненависти и гнева, что является настоящим эмоциональным крючком для «рабыни любви» (как мы помним из описания выше, она страстно добивается признания и ответного чувства со стороны партнёра).
- За таким непоследовательным поведением скрывается сильный бессознательный страх женщины и женской природы. С одной стороны, мизогин благоговеет перед женским началом, обожествляя свою партнёршу и считая себя недостойным её любви, с другой – испытывает страх перед эмоциональным и физическим сближением с женщиной, связанный с тем, что она может уничтожить его личность и подчинить себе. Именно поэтому если женщина отдаляется по тем или иным причинам от мизогина, он начинает страстно искать её любви и пытаться всеми силами вернуть её обратно. Но как только она лишь поворачивает свою голову, чтобы возвратиться и стать ближе, мизогин наносит ещё более жестокий эмоциональный удар, тем самым отдаляя свою партнёршу.
- Главной задачей мизогина становится попытка подчинить себе женщину, ввести её в полную зависимость от своей личности, стать центром её жизни, растворить в себе, лишить самостоятельности, энергии, социального успеха. Он испытывает непреодолимую потребность в полном и неразделимом контроле над женщиной. Сделав женщину слабой, лишив ее возможностью уйти, мизогин пытается избавиться от страха быть преданным.
- Дисфункциональная семья, в которой вырос мизогин, имеет ряд особенностей. Мать вместо того, чтобы удовлетворять потребность ребёнка в комфорте и заботе, заставляла его удовлетворять ее собственные потребности, пытается переложить свои личные проблемы на плечи детей. При этом ребёнок становился все более зависимым от матери. Мизогин помнит, как мать использовала свою силу, чтобы подавить его, сделать слабым, как она буквально душила его своим контролем и теперь он уверен, что его партнерша поведет себя точно так же. Отец, который не дал ему никакой альтернативы и оставил его полностью под влиянием матери, бросает ребёнка наедине с его страхами и паническими чувствами уязвимости и зависимости.
Внимательный читатель наверняка обратил внимание на то, что перечисленные характеристики мизогина очень сильно напоминают так называемую «нарциссическую» личность. Как настоящий нарцисс, мизогин умеет повернуть любую ситуацию таким образом, чтобы никогда не ощущать ответственности за чувства партнерши. Он гораздо более озабочен собственным моральным комфортом, чем той болью, которую он причиняет любящей его женщине. Чем дольше длится партнерство, тем меньше заботится мизогин о чувствах партнерши и тем больше он критикует ее женскую привлекательность и желанность. В соответствии с классическим описанием нарциссической личности мизогину никогда не бывает достаточно любви, заботы, внимания, поддержки. Он ненасытен как бездонная бочка, и думать, что можно успокоить его – опасное заблуждение.
Между мизогином и рабой любви происходит бессознательный обмен «запретными чувствами». Для первого таким запретным чувством становится уязвимость, зависимость перед женщиной, потребность в женской любви. Его привлекает в партнерше то, что она сможет выразить за него чувство уязвимости и слабости. В свою очередь «жертва» с раннего детства не имела права выражать свой гнев и негодование, которые стали для неё со временем «запретными» чувствами. Мизогины же кажутся сильными, агрессивными, динамичными и способными выражать гнев, когда им это необходимо, что так не хватает «жертве».
В завершении описания таких деструктивных, зависимых отношений у читателей встаёт закономерный вопрос, как же избежать развёртывания драмы с подобными ролями или как выйти из таких пагубных для обеих сторон отношений.
Как отмечают авторы обеих книг, первым важным шагом, как и при любой зависимости, является признание себя больным, находящимся в плену нездоровых отношений.
Второй шаг – это волевое усилие, направленное на физическую отстранённость и уход от контакта с порабощающим партнёром. Он может быть поэтапным, например, полный отказ от общения и свиданий на первые три месяца, затем ещё три или шесть. Это позволяет ослабить эмоциональную связь с бывшим партнёром и яснее осознать своё положение.
Наконец, на всех этих этапах очень важной является грамотная психологическая поддержка психотерапевта или психотерапевтической группы, способных удерживать от нежелательного контакта, расширяя зону осознанности личности, стимулируя её к изменениям в личной жизни и собственному развитию, и что самое важное – дают возможность осознать и пережить незавершенную травму на уровне детско-родительских отношений.
Наконец, психологам и читателям, которым интересно углубиться в тему нездоровых зависимых отношений, хотелось бы также порекомендовать ещё несколько книг наряду с обсуждаемыми в статье:
- «Освобождение от созависимости» Б. и Дж. Уайнхолд
- «Бегство от близости» Б. и Дж. Уайнхолд
- «Эмоциональная женская травма» Л. Ш. Леонард
- «Адская паутина. Как выжить в мире нарциссизма» С. Хотчкис
- Худ. фильм, наглядно иллюстрирующий патологию зависимых отношений – «Елена в ящике» реж. Линч
