Неподалеку от городка, где я сейчас живу, в полях есть едва заметная возвышенность с каменным крестом. Там перекрещиваются две старые дороги, обсаженные вековыми дубами. Это единственное известное мне место, с которого видны все три храма Новоградских гор — белая колокольня Петра и Павла, красная крыша святого Микулаша, похожая на гномью шляпу, и барочные башни костела Вознесения Девы Марии, золотящиеся на склоне Каменной горы. Места не одинаковы — из всего бесчисленного множества точек зрения только эта одна обладает упомянутым свойством.

Места прячут больше, чем открывают: это невероятно богатые сокровищницы воспоминаний. Не случайно одна из древнейших мнемотехник, называемая «Дом памяти», использовала места в качестве носителей запоминаемой информации. Ее исходная точка — тот факт, что топология места и особенно топология собственного жилища со временем начинает жить в сознании самостоятельной жизнью.

Что же тогда реальнее — место физическое, которое со временем меняется до неузнаваемости, или место, продолжающее свою жизнь в глубинах нашей памяти, как оно когда-то в ней запечатлелось?..

Возвращаясь в двор детства, мы сразу замечаем, каким он стал маленьким и пустым. Первое и наивное объяснение — двор казался большим, потому что я был маленьким. Но если вдуматься, приходишь к ощущению, что он был не больше, а как-то глубже, как будто в нём существовало еще одно, дополнительное измерение, в котором как раз и кипела забытая жизнь. Мой двор был большим, потому что я разглядел его до мелочей через многократное повторение, и это дополнительное измерение находилось (и до сих пор находится) во мне самом.

Тема повторения приводит нас к местам обычным, где мы бываем изо дня в день, даже не подозревая, насколько некоторые из них исключительны по своей силе. Многие из вас, наверное, замечали, как часто интересные мысли приходят к вам на одном и том же совершенно обычном месте, на какой-нибудь тенистой дорожке, все назначение которой — соединять офис со станцией метро. Места способны аккумулировать энергию посредством ежедневного повторения одного и того же действия (или может быть, правильнее сказать, ритуала). Обычное становится магическим, когда мы знаем, как накапливать и использовать силу места.

Особая разновидность мест — ландшафты наших снов, феноменальная материя, причудливо сотканная из фрагментов реальных мест нашей жизни. Мой первый институт еще и теперь снится мне в виде запутанной системы не везде сообщающихся этажей с просторными коридорами, рядами дверей, множеством лифтов, лестниц и переходов в другие здания. Бесполезность моей учебы парадоксальным образом сделала этот мир глубоким и таинственным, каким он и отпечатался в моём сознании, тогда как места гораздо более для меня значимые вообще мне не снятся.

Еще один пример связи между нашей субъективной внутренней реальностью и реальностью внешней — места, существующие лишь в нашем воображении. Чистой воды вымысел, они могут оказаться даже реальнее мест физических, если только мы предположим, что реальнее то, что имеет большее влияние на реальность. Есть люди, которые сознательно или неосознанно используют воображаемые места, чтобы набраться сил или решить сложную задачу.

Верно и обратное — существуют физические места, которые особым образом действуют на наше сознание. Вершины, источники и рощи, места силы, где выходят на поверхность энергии земли и воды. Места, где на протяжении веков сменяли друг друга святилища и храмы, связывают воедино целые эпохи — от древней атлантической культуры до христианского средневековья.

Место, которое имеет историю — это что-то вроде линзы, способной зажигать огонь, фокусируя солнечные лучи. Я пишу эти строки на ступеньках дворца Бюкуа, построенного в самом начале XIX века. Поклонники называют его «Чешским Версалем», что, конечно же, бесстыдное преувеличение. И все-таки дух благородного рода, история которого насчитывает много столетий, витает здесь — в стройных пропорциях здания, в изгибах баллюстрад и журчании фонтана, в спокойном величии дубовой аллеи и безмятежном покое пруда с плакучими ивами. Более того, здесь становится почти материально ощутимой связь с историей рождения новой Европы, свидетелем которой стал дворец. Тысячелетняя Священная Римская империя, под сенью которой он строился, пала под ударами Наполеона как раз в год окончания строительства; в следующем столетии дворец видел помпезный вход и бесславное бегство фашистов, изгнание владельцев советскими освободителями, полувековое безвременье тоталитарного режима и внезапный уход советской армии, открытие границы с Западной Европой и академический центр, где учатся студенты со всего мира.

Место — это не абстрактная точка в пустом пространстве. Это заряженное энергией живое средоточие связей, готовое вспыхнуть под нашим взглядом. Все, что от нас нужно, — это умение одновременно видеть несколько слоев реальности.

Источник: kolesnik.ru