Один из способов обращения с агрессией неадекватов у людей культурных, чутких, ранимых и с совестью – это присоединение к этой агрессии и обращение ее на себя.

На одном из уровней – это интуитивная попытка снизить агрессию и свои риски быть «уничтоженным» абьюзером (это слово-название для неадекватных агрессоров).

Конечно же, в большинстве случаев означенные абьюзеры чужую уступчивость воспринимают как слабость, признание вины, согласие с их правом на агрессию, и, как это называют в народе «дуреют» от безответности их жертвы.

На другом уровне – это способ совладать со своим страхом перед немотивированной агрессией и разрушением ценных внешних или внутриличностных вещей.

У Герострата много клонов, и храмы чужих душ они разрушают походя, просто в силу того, что более чуткие, тонкие, красивые и сложные конструкции им с их ограниченностью и жесткостью разрушить легко. Как сломать крылья бабочки.

На третьем, смысловом уровне, эти тонкие чуткие люди, с совестью и способностью к рефлексии действительно пытаются найти ошибки в себе, что-то понять и исправить. Ведь если другие молча наблюдают как неадекватные «геростраты» рушат ценное и живое, и позволяют этому быть, значит, они – пострадавшие в чем-то ошибаются? А иначе как помыслить возможность жизни в мире, где тупой тролль с дубинкой может уничтожить руки пианиста, хирурга или художника, просто по праву сильного и неадекватного?

И тогда чуткие люди столкнувшиеся с травмой (и ретравмой) находят ужасное для них и для нашего мира решение: они решают убрать из него себя.

С одной стороны, как следствие невозможность жить « в этом», с другой – как наказание для грубых неадекватов и «молчаливых нейтралов», лишая их благословения своего присутствия.

На высочайшем уровне – этим путем шел бог христиан, дать распять себя, чтобы кто-то что-то понял.

«Убрать себя», к счастью, не обязательно означает самоубийство. Чаще всего это «убрать себя» из творческой активности, спонтанности, близости и искренней любви к миру и к людям.

И мы остаемся без лучшей, более чуткой и тонкой части людей, выбирая с кем проводить время: с агрессивными абьюзерами или равнодушными нейтралами.

Насколько правильно решение «уйти», возможно ли сохранить глубину и чуткость, нарастив мускулы «пси-защит», позволяющие отстаивать свои интересы, и при этом не стать самому «агрессивной кусучей обезъяной с гранатой» или «равнодушным роботом –нейтралом в заморозке», и ради чего стоит отстаивать свое право на то чтобы ЖИТЬ и БЫТЬ в этом мире – каждый раз решается индивидуально.

И важно, чтобы у психолога, который работает с такими людьми, всегда находился n+1 аргумент в пользу «живи!», которым он мог бы легко и щедро делиться с теми, кто в культурно-эволюционной лестнице продвинулся немного дальше дикаря с дубиной, способного травить тех, кто тоньше, чутче, слабее, интереснее, сложнее, умнее и красивее его.

Мир, в котором Авеля не дали убить – каким бы он мог быть?