У взрослого человека контейнирование это внутренняя способность выдерживать сильные эмоции - свои и чужие. Способность становиться для себя и другого неким трансформатором, который принимает в себя нечто непереносимое и возвращает в измененном виде, годном для усвоения.
Эта способность формируется в детстве в период, когда контейнером для ребенка является мать. Слыша детский плач, мать "переводит" его в понимание потребности ребенка и удовлетворяет ее. У взрослого же человека способность к контейнированию это возможность стать самому себе альтернативным родителем. Или на время для кого-то.
Контейнирование проявляется практически во всех возможных отношениях. Способом поддержки и научением это становится для ребенка в детстве. Важным инструментом это становится в работе психотерапевта. И просто в отношениях на равных это тоже часто имеет место быть.
Контейнирование - это сосредоточение на другом, перевод его слов "с русского на русский", попытка понять сквозь то, КАК говорит человек, то, ЧТО он хочет сказать. И реагирование уже именно на этот истинный посыл, минуя реакцию на форму выражения.
Контейнирование нужно, когда один слишком заряжен чувствами, а другой в состоянии трансформировать их и возвращать и при этом не разрушаться. Если чувства направлены не на собеседника, а просто бурно выражаются при нем на кого-то третьего, которого сейчас нет рядом, то контейнирование подходит в этой ситуации в самый раз, потому что личностно собеседник не так важен в этой ситуации. Он в этот момент просто проводник, трансформатор.
Человек может контейнировать свои чувства в контакте с другим только тогда, когда в состоянии вообще делать это со своими чувствами, отсрочивать свою эмоциональную реакцию в зависимости от обстоятельств. Недостаточная способность к контейнированию возникает, когда ребенка неудачно контейнировали в детстве. В таком случае человек вырастает с ощущением, что то, что у него внутри, не сможет вынести никто.
Избыточное же контейнирование - это там, где другой запрашивает и обращается непосредственно к чувствам самого человека. В этом случае легко внутренне спутать контейнирование и подбор формы ответной реакции на проявления другого. Выбор формы отличается от контейнирования тем, что это смесь желания не навредить и выражения собственных чувств к другому и тому, что и как он говорит. Грубо говоря, это частичное контейнирование.
В ситуации же, когда у человека запрашивают его личностную реакцию, а он в ответ предлагает свой контейнер, то это способ уйти от контакта, потому что контейнирование это довольно одностороняя связь. Когда в попытке диалога один становится контейнером, то второму не с кем встретится в этом контакте, чтобы поговорить о чувствах, которые он предъявляет этому человеку лично. Потому намного важнее прямой ответ, но с подобранной формой. Контейнирование в ссоре это во многом высокомерно и отстраненно. Это уход от возможной близости. Тогда все слова улетают в контейнер, не достигая того человека, к которому они обращены. И тогда невозможно услышать ни слов признания, ни слов извинения. Только понимание и поддержка. Но в это время и в этом месте этого недостаточно. От них можно успокоиться, но удовлетворения не будет. Разговор останется незавершенным.
В выходе на границу контакта в ссоре очень много смелости и признания важности отношений с тем, с кем ссоришься. А если с другой стороны контейнер, то вряд ли возможна сама ссора как таковая. Она будет неполноценной, затихшей в конце, но незавершенной. И тогда такое важное умение как контейнирование становится способом не встретиться.
Но стоит помнить, что сконтейнированное чувство, которое по тем или иным причинам стало (или показалось) неуместным для выражения в определенный момент времени, рано или поздно все же будет выражено. В другом месте, другому человеку или вообще не человеку и в другом виде. И контейнирующий четко знает это, приостанавливая свое чувство к другому. Если же чувство не находит своего выражения и после, то это уже не контейнирование, а сдерживание. А это уже совсем другая история.
