Канцерофобия (боязнь онкологии) – один из самых часто встречаемых страхов в моей практике. Для начала немного вводной теории о том, как тревога становится страхом. Тревога – недифференцированное ожидание угрозы, длительное нахождение в ней является крайне тяжелым, так истощает все ресурсы организма. Внимание необходимо сосредотачивать вообще на всем вокруг, чтобы не пропустить угрозу. При этом адекватная реакция на реальную угрозу отсутствует, так как в этот момент не хватает адаптационных возможностей организма. С пораженными хронической тревогой людьми чаще происходят несчастные случаи, что в свою очередь усиливает тревогу.

Поэтому, чтобы сосредоточить внимание на чем-то одном, каждая личность стремится тревогу превратить в страх – переживание угрозы, связанной с конкретным предметом. То, чего мы боимся, чаще всего берется из прошлого опыта, или из рассказов других, или из сводок новостей. Иногда, страх на первый взгляд видится совершенно неожиданным и непонятным, но тут важно понимать, что конкретизация тревоги происходит лишь для попыток ее облегчить, а значит увеличить шансы на выживание. Страх накатывает волнами, тревога присутствует тотально.

Почему люди часто боятся онкологии? Ну, во-первых, это действительно устрашающий диагноз, который так или иначе встречался в личном опыте. Во-вторых, от него умирают. В-третьих, как правило, можно успешно вылечиться, обнаружив его на ранних стадиях, поэтому достаточно высока степень контроля: «Если каждый месяц проверяться, то я себя уберегу от смерти».

Тревога бывает разная, на нее смотрят через призмы разных подходов, но если очень опрощать, то это аффект ужаса, один из первых аффектов, присутствующий уже у новорожденного, отвечающий за физическое выживание, а позже и за сохранность личности, ее постоянства. Тревога взрослого возраста появляется, когда что-то норовит разрушить нашу личность, представления о себе или мире, в котором мы живем. По сути личность разрушается в каждый кризисный период, чтобы собраться вновь в новом качестве.

Что же происходит, когда мы себя удерживаем от роста и изменений? Это состояние я и назвала раком личности. Большинство людей с хронической тревогой, поражены именно им. Давайте разбираться, что же это такое? Раковые клетки неконтролируемо делятся и потихоньку захватывают здоровые клетки организма, мешая их функции. Наша личность же формируется таким образом, что вначале мы впитываем в себя чужие личности, чужие правила жизни, чужие представления о нас самих, но чтобы вырасти, нам нужно что-то сделать с этой информацией: часть откинуть, как неподходящее нам, часть трансформировать, часть присвоить, растворить в себе. В результате получаюсь я-уникальный, которого я проверяю в реакциях на ту или иную ситуацию, в своей активности, и снова корректирую, корректирую. Не сразу, конечно, а когда накопится достаточно представлений, отличных от того, каким я себя переживаю. И наступит кризис, как горнило перековывающий меня вновь.

Но иногда даже во взрослом возрасте человек может пытаться жить исключительно чужими правилами, впитывая и впитывая их в себя. Или упорно держась за полученное в детстве и никак не редактируя. Уже нет свободного места, уже нет чувства себя самого, ощущений, переживаний, лишь одни мысли, мысли, противоречивые, раздробленные. Вечный спор внутри. Спор якобы с самим собой, а на самом деле внутренний разговор бабушки и мамы, которые спорили все детство о том, какой я, и так и не пришли к консенсусу. Все это становится заезженной пластинкой, днем сурка. Жизнь теряет смысл, остроту и новизну. Степень психической боли может быть настолько сильной, что выход видится лишь в суициде.

Рак личности - это переполненность внешними представлениями о себе, мире, правилами поведения, которые не стали моими собственными, но и избавиться от них не удалось. По-гештальтистски: непереваренная масса окаменевших интроектов.

Онкологию лечат, уничтожая раковые клетки, пытаясь сохранить здоровые. С раком личности не все так просто, ведь «чужие голоса» - это сохраненная связь с теми, чья любовь была очень важна, или остается важна сейчас. Много много раз в процессе избавления человеку предстоит встретиться с собственным ужасом – и обнаружить себя живым. И вновь. И вновь. Иногда это десятки, или даже сотни раз. Ради продолжения жизни, ее свежести и изменчивости, ее свободы и неожиданности. Слетает луковая шелуха, стена между миром и собой разрушается, иногда внутри очень тонкий, хрупкий росток, которому всего лишь были нужны кислород, свет и вода, свободный к ним доступ. А дальше он справится сам.