Страсть и влюбленность. Психоаналитический дискурс.
 
Приступая к теме влюбленности, нельзя не вспомнить слова мифического Тиресия(Овидий «Метаморфозы»), прорицателя из Фив,  предрекшего сыну речного бога, Нарциссу «Коль сам он себя не увидит» - отсутствие способности увидеть другого – это способность преодолеть травму инаковости - «бездны глубины другого, ее совершенной непроницаемости»(Славой Жижек) и в своей основевлюбленность– это воплощения своего Идеала Я в зеркале Другого, способность не разрушить его за вторжение в личное неприкасаемое пространство и способ преодолеть пропасть «радикальной инаковости» "Чем бы он ни был, страшусь я дары приносящих данайцев" Лакоон. Нарцисс заворожен своим отражением как и ребенок, впервые увидевший свое Я, захвачен отражением, как нечто таким, что вне его - другим, не осознавая ,что отражение это он сам.
 
«что увидал -не поймет,но к тому,что увидел пылает
Юношу снова обман возбуждает и вводит в ошибку» Овидий



 
(Сальводор Дали Мемарфозы Нарцисса)
 
«...влюбленность есть не что иное,как психическая захваченность объектом..» Фрейд
 
Любой дар влюбленных - дар избыточный, как и сама влюбленность тот дар,что дарили данайцы грекам - слишком тяжелые щиты, громоздкие кувшины, которые лишь в своей избыточности и были символом дара и в этой избыточности и содержится символическая основа будущей зрелой любви, обещание ее. Смешение двух тел как и смешения двух Я – их границ, возможно лишь в эмоциональном взрыве сметающим эти границы, в зарождении фантазии об отношениях как Я-Идеале. Для женщины основа ее желания, вспоминая Славоя Жижека, превратить лягушку в принца(Я-Идеал), а основа мужского желания в том, чтобы женщина была причиной его желаний – лакановским объектом «а» и в этой принципиально различной плоскости желаний и рождается утверждение Лакана «сексуальных отношений нет» так как они фантазматически. Страсть - тот троянский конь, что помогает преодолеть вторжение в границы Я, не замечая инаковости этих желаний. «лягушка с банкой пива» в примере рекламы предложенной Жижеком, становится принцессой с принцем в фантазматическом общем поле отношений. В таком слиянии воплощаются глубинные бессознательные мечты о слиянии с материнским, преодолевается запрет Большого Другого – его Закона  - стыда перед общественной моралью, перед обнажением себя и другого. Агрессия, без которой не возможна и страсть, растворяется в зеркальной путаницы – «Я и Ты» и в то же время это защита от агрессии как формы инфантильного желания проникновения внутрь тела матери(идеализация поверхности тела Мельтцер) . При всем противостоянии общественной морали, стыду и вине, именно эти плотины влечений(Фрейд), запреты, актуализируют само желание. Плотины, которые не дают агрессии захлестнуть разрушив пару и те плотины, которые не дают абсолютно слиться. В этой стадии, стадии Зеркала, стадии воображаемого(Лакан) и начинает возникать форма отношений, возможность перехода к более сложной форме отношения, когда каждый из партнеров можем сказать «НЕТ». Психическая уникальность влюбленность и любви в ее абсолютном фантазматическом основании, вера в наличии этого чувства, рождает само это чувство, как отдельно существующее, явление само по себе, Бога вне человека, меняя реальность социума через свою мифическую основу и меняя личность через контекста самого мифа, вписывая ее в определенную неподвластную ей роль.
 



(Domenico Tiepalo)
 
«О легковерный зачем хватаешь ты призрак бегучий?
Жаждешь того, чего нет. Отвернешся и любимое сгинет
Тень,которую зришь - отраженный образ и только»
Овидий
 
Не в этом ли так частое осознание собственной обманутости и даже стыда, как будто очарование было не внутреннее, а очарование пришло откуда то извне, в тот момент, когда личность выпадает из этого контекста.
 
«Вечный позор перед племенем ясноглаголивых смертных,
Слово исполнить тебе не радеют, которое дали,
Ратью сюда за тобою летя из цветущей Эллады, —
Слово, лишь Трою разрушив великую, вспять возвратиться.» Гомер