«Наркотикам благодарны не только за предоставление непосредственного удовольствия, но и за вожделенную частицу независимости от внешнего мира» – З.Фрейд.

Эти слова отца психоанализа, взятые из книги «Неудобства культуры» я поместил в качестве эпиграфа к своей дипломной работе. На мой взгляд, они актуальны и по сей день. Как и проблема изучения отношения девиантных подростков к ПАВ.

Осмысление причин употребления психоактивных веществ аддиктивным подростком если и происходит, то, несколько односторонне: от расхожего «как достать еще?», или, «как не попасться на глаза поддатым?», до «а реально ли вообще завязать?». При этом, часто он руководствуется своим эмоциональным опытом, вроде «мне нравится» или наоборот, «мне не нравится» алкоголь, сигареты, марихуана и т.д. Соответственно, когда на субъективном уровне аддиктивному подростку приятно употребление ПАВ, нет смысла доказывать ему их вредность путем морализаторства – Вас не услышат.

Известно, что подросток психологически переживает себя «в настоящем». А на фоне развития организма («гормональной бури»), перестройки системы отношений личности (поиска себя) и установления характера как такового, не удивительно, что этот уже не ребенок, но еще и не взрослый может познакомиться с ПАВ поближе. Но всегда ли такой юноша (девиантный, аддиктивный или условно-нормативный, обычный) может спрогнозировать последствия своих поступков? Будем честными – есть взрослые, состоявшиеся люди, которые сами не всегда утруждаются задуматься над мотивами своей деятельности, не то что о ее вероятных результатах.

По моему глубокому убеждению (которое я озвучиваю в тексте своего дипломного проекта), прежде чем обрести зависимость от ПАВ, человек первоначально вырабатывает личное отношение (переживание ценности) к «запрещенным веществам». На исследование эмоционально-смыслового отношения девиантных подростков к наркотикам и не только, специфики их наркотических установок, патохарактерологию, я и направил свои силы.

Было бы нелепым хвастовством повторять в рамках данной простой статьи, (больше похожей на зарисовку мыслей на тему употребления ПАВ современными «трудными» подростками) полученные мной выводы и результаты проведенного исследования. Однако, можно смело говорить о том, что разница в сопоставлении с результатами по группе испытуемых подростков без девиантного поведения касается всех аспектов проблемы, которую я постарался проанализировать в дипломе.

Девиантные подростки и подростки из массовой школы предпочитают разные алкогольные напитки; различными являются и мотивы употребления наркотических веществ в этих двух группах. Обнаружены статистически достоверные различия в оценке понятия «марихуана» подростками обеих групп. Выявлены принципиально разные корреляции акцентуаций характера (я брал ПДО А.Е.Личко) и отношения к оцениваемым с использованием методики семантического дифференциала Ч.Осгуда понятиям. Проанализированы ответы испытуемых обеих групп на специально составленные «Незаконченные предложения». Это все полезно и здорово. Вклад в науку, за занятие которой сейчас в нашей стране денег не платят.

Но мне хочется написать немного о том, что осталось за рамками дипломного исследования. Например, я вспоминаю слова одного из моих преподавателей-психотерапевтов, рассказавшего нам, как в 90-е попробовал наркотическое вещество, кайф от взаимодействия с которым был настолько всепоглощающим и ни с чем в обыденной жизни не сопоставимый, что сформировал психическую зависимость: «Я до сих пор помню все эти ощущения и впечатления. И если бы не мое медицинское образование… если бы я бы не видел каждый раз, что делают наркотики с детьми, то, думаю, я бы потянулся бы в сторону этих веществ еще».

Мы также забываем иногда о том, что родители подростка не только физически не могут позволить себе быть с ним рядом день и ночь, но и… нередко сами имеют в своем арсенале алкогольную и (или) наркотическую зависимость. Не удивительно поэтому, когда девиантный подросток идет по стопам таких взрослых, воспроизводя их модели поведения. Также нет ничего нового в констатации того факта, что наша система социальной помощи и наблюдения за неблагополучными семьями недостаточно эффективна. К слову об этом – на днях я общался со своим другом, специалистом по социальной работе, который рассказал мне о том, как по делам встретился с одной журналисткой, раздувшей скандал на фоне двух взрослых наркоманов со стажем, которых она, будто бы, обнаружила.

Журналистка «захотела славы, ругая социальные службы, мол, нашла в подвале двух детей-подростков. Одной девочке якобы 14, а другому мальчику 16. Я их видел, и выглядят они как взрослые люди. Ей напели, а она и рада». Их возраст оказался на десять лет старше первоначально озвученного (друг навел о них справки в полиции). Некоторым наркоманам, не желающим ничего в жизни, видимо, удобно притворяться детьми, побираясь на улице, но это уже совсем другая история.  

Я не встречал ни одной научно-популярной статьи, дипломной работы или автореферата к диссертации на тему, близкую той, которую я изучал, в которой было бы с достаточной степенью четкости указано, что негативное отношение к наркотикам и положительное отношение девиантного подростка к себе может служить своеобразной защитой от употребления ПАВ. Однако, полученные мною данные позволяют говорить о наличии такой тенденции. В том числе и по данной причине я считаю, что, в некоторых случаях, научное перечисление особенностей личности аддикта как бы затуманивает у специалиста понимание реальной специфичности «подучетника», «малолетнего преступника», с которым тот работает.

В начале данного текста я уже перечислял некоторые вопросы, которые могут возникнуть у подростка в отношении к ПАВ. Однако, завершить данный рукописный труд мне хочется воспоминанием о том, что, когда я работал с девиантными подростками, собирая психодиагностический материал, некоторые из них задумывались о другом: «а стоит ли вообще начинать» баловаться наркотиками? Некоторым девиантным подросткам, негативно относящимся к ПАВ, с такой личностной позицией, как я выяснил, «повезло» увидеть результаты систематического употребления алкоголя и прочих на примере своих деформированных родителей. Этим детям хватило интеллекта и «самости», чтобы не разрушить себя так, как это сделали их мамы или папы. Также, некоторые девиантные подростки, оказывается, зарабатываемые ими деньги приносят в дом – на содержание этих пьющих взрослых.

Девиации в поведении, как мы понимаем, многоаспектны. Сейчас речь о том, что девиантный подросток для меня это – все же – подросток, выбирающий, как ему жить. Одной из наших с вами задач, с этой точки зрения, может являться необходимость прояснения всех плюсов и минусов данного выбора, который должен быть совершен ребенком. Если же подросток с отклоняющимся поведением окунется с головой в маргинальный жизненный опыт, в котором нет места положительным вариантам самореализации, то он, по-видимому, на всю жизнь останется девиантом, ведь такой вариант существования ему знаком. А от девиантности до делинквентности, в таком случае, один шаг.

Наука не терпит рассуждений, а жизнь – бездействия. Я лишь хотел указать, что личностный выбор девианта «употреблять или нет?» всегда сопряжен со смыслом и ценностью. И в этом может быть сокрыта хорошая психокорекционная возможность для работы с подрастающим поколением данной категории.