Нина сидела на знакомой до миллиметрика кухне и смотрела на мать. Чувствовала при этом она какое-то глубокое удовлетворение: иногда так бывает, когда вдруг понимаешь, отчего происходило то и это, и вещи, некогда выводившие из себя, перестают тревожить.
– Ну, какая ты интересная у меня… – со значением проговорила Елена Павловна.
– Ты тоже.
– Правда? – Елена Павловна вскочила и метнулась к зеркалу. – Что, поправилась, да? Кажется, чуть-чуть…
Нина промолчала. За тот год, что они не виделись с матерью, та стала выглядеть заметно хуже.
– Варенье будешь?
– Нет, спасибо.
– Грушевое, ты его всегда обожала.
– Я не ем сладкое по вечерам.
– Хм… – Елена Павловна едва заметно скривила губы. – Как хочешь. – Всем своим видом она будто сообщала: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось».
Это была та самая загвоздка, которая столько лет заставляла Нину вскипать в считанные секунды – и почему-то нисколько не трогала теперь.
Может, потому что она сама больше не чувствовала себя маленькой? Как говорится, нас не тревожит ничто, чего нет внутри нас самих…
– Ну, а что работа, как там?
– Хорошо, повысили недавно, веду приоритетный проект.
Ну, вот. Опять этот взгляд. Точно такой же, как когда маленькая Ниночка в три года щеголяла по квартире в маминых туфлях. «О боже, как мило, моя малышка воображает, что она уже выросла…»
И ведь не объяснишь же, что правда выросла. Что уже тридцать лет, что она молодец, «Нина Андреевна», талантливейший специалист и вообще…
Зато в этот самый момент Нину покинуло всякое чувство сожаления о том, что они с мамой так редко видятся даже живя в одном городе. Полчаса раз в полгода – вполне достаточно при таком-то уровне теплоты и понимания. Все-таки общение – дело добровольное, и насиловать себя всякими неприятными моментами, когда ихможнововсе избежать, – это странно.
– Ладно, мам, я поеду, у меня дела еще.
– А чай?
– А чай как-нибудь в другой раз.
Елена Павловна прятала под печальной маской облегчение от того, что можно будет вернуться к своей привычной жизни, мыслям и эмоциям. Нина похлопала ее по плечу вместо поцелуя и вышла на лестничную клетку. Кто знает, когда она вернется сюда в следующий раз… И эта мысль, как ни странно, ощущалась приятно, как свобода и взрослость.
А вы задумывались, дорогие друзья, о том, почему некоторые люди, став взрослыми, всячески избегают общения с родителями? Вообще?
Для них даже социальную рекламу вешают на биллбордах: «Позвоните родителям…», «А ты давно разговаривал с мамой?».
И в обществе как-то принято их осуждать (по крайней мере, такой тон задает старшее поколение – ну, и те, у кого не было еще повода от него отделиться во мнениях): неблагодарные эгоисты, все для себя, как так можно…
Логично предположить, что раз не общаются, не звонят и не приезжают, значит, не хотят, не считают нужным; как минимум, желание увидеться или поговорить перебивается какими-то другими, более значимыми на данный момент. Так? Так.
А теперь давайте немного дополним картину, чтобы не страдать извечной проблемой узости обзора.
Вспомним, какими глазами смотрят на родителей малыши. Трехмесячные груднички, недавно научившиеся улыбаться; годовасики, которые делают навстречу гордым родителям первые шаги, такие искренние; трехлетки, которые ни за что на свете не хотят отпускать мамину руку по приходу в садик… И соотнесем эти взгляды,любовьи обожание со взрослым «не звонил и не хочу». Представьте себе, что должно было произойти по пути из пункта А в пункт Б, из детства во взрослость, чтобы человек, который когда-то смотрел на маму и папу так, вдруг вовсе лишился желания с ними говорить (как минимум – говорить по душам)!
И вот это –важныймомент. Потому что пока российское сообщество додумалось только до «плохой сын, плохая дочь – плохо воспитали», «плохо воспитали = внушили недостаточно вины и чувства долга». Да, мол,родителисами виноваты, что не позаботились о своей старости…
Но виноваты как-то не так. Странновато.
Потому что заботиться надо не о своей старости, аоботношениях. О том, чтобы не было в вашей и ваших детей совместной истории таких эпизодов, за которые им бы хотелось вам мстить. Ведь близким людям, от которых не ждали боли, мы мстим порой отчаянней всего. И невнимание, игнорирование, изоляция – это, между прочим, самая тяжелая форма эмоционального насилия, гораздо более весомая, чем рукоприкладство, скажем. И отлично идет за месть…
То есть – говорим прямо – не надо обижать детей. Ни маленьких, ни подростков, ни взрослых. А для того, чтобы не обижать, необходимо и достаточно уважать.
Вы, дорогие читатели, наверное уже заметили по опыту вращения в социуме, что не все люди (казалось бы!) любят, когда их любят. Всякие там мимимишности вызывают у достаточно большой части населения откровенное непонимание: что это такое? К чему? Но все, абсолютно все любят, когда их уважают. Относятся к ним так, как будто они важны. Как будто их ценности важны, желания – значимы, а умения – вызывают восхищение и желание моделировать.
И это именно то, чего хотят от вас ваши дети. Неважно, сколько им лет сейчас.
Так как многие люди испытывают трудности с пониманием и чувствованием уважения, проясним. Человек чувствует, что его уважают, когда:
- Он нужен там и тогда, где и когда он есть. Люди рады, что он с ними. В нашем случае: родители постоянно подчеркивают, что рады, что у них родился именно он (она) и ни за что на свете не поменяли бы его ни на какого другого ребенка.
- Его желания и потребности значимы для окружающих. Его не оставят голодным, потому что лень идти на кухню и готовить. Его не заставят идти в вуз, который ему скучен.
- Ему дается свобода выбора. Хочешь – наденешь эту куртку, хочешь – другую. Хочешь – станешь летчиком, хочешь – юристом, хочешь – кем-то еще. Я точно знаю, что в любой жизненной ситуации ты прекрасно разберешься, как тебе поступить.
- У него хотят учиться, признают заслуги и достоинства.
- Ему дают возможность покомандовать, проявить свои лидерские качества.
Вот да! У каждого члена семьи, включая младших детей, должна быть та сфера ответственности, где они – главные, и могут руководить другими. В противном случае эта потребность в лидерстве будет удовлетворяться другими, порой неприглядными способами: через шантаж, манипуляции и т.д.
Если вы будете давать это своему ребенку, то сделаете и ему, и себе очень много хорошего в жизни.
Во-первых, ему будет несравнимо легче расти и развиваться, чем его сверстникам, закованным в жесткие рамки подчинения авторитарным, «глухим» родителям.
Во-вторых, он будет формироваться как человек, который на интуитивном, бессознательном уровне вызывает у других людей уважение. Наверняка вы встречали таких и задавались вопросом: ну как им это удается? Вот так. Они сами себя уважают, потому что их уважали изначально. И они уважают других, потому что это их основная модель восприятия человека, почерпнутая у родителей.
В-третьих, дети, с которыми обращаются уважительно, по закону моделирования («дети не слушают, что говорят родители, они просто делают то, что делают родители») уважительно общаются с матерью и отцом. «Зеркалят». И, знаете, это очень приятно.
В-четвертых, в процессе (опять-таки, по закону необратимой взаимности) вы сами начинаете больше и глубжеуважатьсебя. И это тоже сказывается на жизни самым позитивным образом.
И – возвращаясь к началу главы – когда родители уважают своих детей, вероятность, что они сделают что-то такое, за что получат месть, ничтожно мала. А значит, есть шансы иметь теплые отношения с сыновьями и дочерьми не только пока они ходят с вами за ручку, но и тогда, когда у вас появляются внуки. И это, поверьте, дорого стоит.
Часто в начале этого пути приходится выходить на конфликт с такими убеждениями, как «он еще ничего не сделал, чтобы его уважать», «дети глупые», «дети ничего не понимают», просто упрямым, глубоко зашитым отношением к детям как к существам второго сорта. Это бывает тяжело и больно… Но, по счастью, когда есть осознанное желание построить с детьми позитивные отношения и помочь им (как и себе) прожить максимально счастливую жизнь и есть подходящее «оружие» для правой борьбы за свое благополучное будущее
, все становится возможным. Сил вам и мудрости на этом пути, дорогие друзья.
© Алексей Афанасьев. Мария Афанасьева. Светлана Сонет. Алена Яра.
Данный текст является частью коммерческого издания и охраняется законом об авторском праве. Любое использование статьи или ее фрагмента возможно только с письменного разрешения правообладателя с обязательным указанием первоисточника и Ф.И.О. авторов
Подробнее об источнике
Оригинал статьи